Мир - просторен, его наполняют удивительные вещи и странные люди.
Название: Миллиарды осколков души
Автор: Mysterical
Бета: нет
Фендом: Ролевая игра по аниме Loveless: "When the butterfly dies"
Рейтинг: R
Пейринг: Хана Таджири/Альберт Валента
Жанр: драма, романтика, зарисовка
Размещение: с разрешения автора
Статус: завершен
Размер: мини
читать дальшеХрустальный бокал, выскользнув из рук, с тихим перезвоном рассыпается миллиардами осколков по кафельному полу ванной. Разливается прозрачной жидкостью… Она, глубоко вздохнув, откидывает назад голову, позволив соленым каплям на губах смешаться с обжигающей водопроводной водой, но она не сможет смыть этих ощущений. Мокрые темные волосы тяжело скользят по бархату кожи, путаясь в ветвях сакуры, расцветающей на ее спине, повторяя контуры Имени… Грешная. Какая же она грешная. Жалость к себе, утопленная в бокале мартини.
- Ты прогоняешь меня?
- Да, уходи, - она кутается в тонкий халатик и смотрит ледяным взглядом. Хотя еще полчаса назад стонала под его губами, извивалась в его руках. Но сейчас все изменилось. Все всегда изменятся с наступлением утра. И она изменилась…
- Мы увидимся вновь?
- Нет, никогда больше, - она и видеть его не может. Этих светлых волос, длиной не достигающих и плеча. Жестких, словно солома. Этих темных, как два янтаря, глаз, смотрящих на нее с удивлением. И осуждением. Но она ничего не может с этим поделать. Он другой. Слишком другой, для нее. Сегодня она дарила поцелуи этим губам, сегодня ее вновь ласкали чужие руки. И как-то противно сжимается от этого сердце, а в голове звенит – Предательница. Какая же она предательница? Просто Грешная. Она просто оправдала Его имя. Ее имя. Их имя. Она сделала то, что требует Связь… Всего лишь маленькая месть за его отсутствие. Щелк. Закроется замок. Чтобы теперь его открыл только Он. Щелк. Закроется сердце. Ото всех, кроме нее самой. Щелк. Выключится кран в ванной. Босые ноги ступают прямо по разбитым стеклам, но она не чувствует этой боли. Алая кровь , окропившая белые плитки – в наказание за свой проступок. Ему в наказание.
А рука скользит, в отчаянии, по бедру, врезаясь тонкими коготками в кожу, словно в попытке содрать, смыть эту грязь. Этот грех. Но теперь это нельзя будет смыть, и пусть его запах уйдет с ее кожи, в душе навсегда останется эта измена. Одна из тысячи таких-же, так-же, медленно разъедающих ее душу. Но пока жива еще надежда. Пока Он возвращается в этот дом, еще хочется жить. И верить, что они будут вместе.
Он неспешно повернет ключ в замке, тот откликнется едва слышным щелчком. Звякнет светлый металл, с тихим скрипом откроется дверь. Темные половицы паркета с готовностью встретят его уверенные шаги, но сегодня квартира будет молчать… Она будет хранить свою тайну. Тайну, покрытую мраком ночи. И она будет дышать чужим ароматом…
Он придет как обычно, под утро. Усталый, немного пьяный и как обычно довольный. Он всегда приходит. От него будет веять ароматом чужого мужского одеколона, дорогого алкоголя и сигарет. Он – Грешный. Такой же Грешный, как она. Он любит ее, как-то по-особенному. По-своему. По-домашнему уютно. Он любит пить с ней кофе по утрам, и расспрашивать о ее наивных женских делах. Он любит любоваться ее гибким станом, темным шелком волос и лучезарной улыбке и поэтому он всегда будет возвращаться к ней. Что бы не происходило. Он словно привязан к ней, незримыми нитями, которые будут тянуть его к ней всегда. Вне зависимости от времени, от расстояния, от пространства. Но сегодня все будет по другому…
Она отправит смятые простыни в стиральную машину, брезгливо поморщив очаровательный носик. Она обработает собственные раны антисептиком, уберет осколки в ванной. Она заправит новое шелковое белье только чтобы скрыть следы «преступления». Она не должна была приводить никого в этот дом. Это – его дом. И этот дом расскажет ему все, раскроет всю подноготную. И противно ей становится от этого, но сделанного не воротишь назад. Время не повернешь вспять – они оба знают это. А она ревнует, дико ревнует его к другим. И пусть он всегда возвращается к ней, но он – с другими, а тихого утра ей недостаточно. И никакая Связь этому не помеха. Так что пусть он прочувствует эту боль, так, как чувствует она. И он почувствует. Еще находясь далеко от нее, еще только на уровне тех незримых нитей, которые удерживают этих двоих вместе… Он почует это нутром – то, противное чувство, от которого засосет под ложечкой. То чувство, которое заставит его нестись сквозь темный город к ней. Только к ней, и путаться в ловушке городских улиц, теряться в их паутине. До самого утра, до того грешного утра, когда солнечные лучи заглянут в его окно… А он, опираясь спиной о каменную стену будет встречать рассвет очередным клубом дыма и тихо беситься, выкуривая одну сигарету за другой. А потом он придет. Придет как ни в чем не бывало. Звякнет ключами, улыбнется, и… Он будет очень зол. Собственник, какой же он собственник. Такой же Грешный, как и она. Он никогда не скажет ей «люблю», хотя будет любить ее вечно. И никогда не признается в этом, даже самому себе… Он будет похож на дикого зверя, загнанного в клетку. На раненого зверя. Он будет метаться по квартире, вдыхать аромат чужого парфюма и разрушать невидимые преграды… А потом… А потом он плюнет на все, и, сжимая ее в своих объятиях будет любить… Любить до изнеможения, на мятых простынях. Он будет твердить только ее имя, дышать ароматом только ее кожи и пить только ее губы… Он будет запутывать их двоих в паутине собственных желаний, в паутине собственной Связи. Грешные. Какие же они Грешные.
Автор: Mysterical
Бета: нет
Фендом: Ролевая игра по аниме Loveless: "When the butterfly dies"
Рейтинг: R
Пейринг: Хана Таджири/Альберт Валента
Жанр: драма, романтика, зарисовка
Размещение: с разрешения автора
Статус: завершен
Размер: мини
читать дальшеХрустальный бокал, выскользнув из рук, с тихим перезвоном рассыпается миллиардами осколков по кафельному полу ванной. Разливается прозрачной жидкостью… Она, глубоко вздохнув, откидывает назад голову, позволив соленым каплям на губах смешаться с обжигающей водопроводной водой, но она не сможет смыть этих ощущений. Мокрые темные волосы тяжело скользят по бархату кожи, путаясь в ветвях сакуры, расцветающей на ее спине, повторяя контуры Имени… Грешная. Какая же она грешная. Жалость к себе, утопленная в бокале мартини.
- Ты прогоняешь меня?
- Да, уходи, - она кутается в тонкий халатик и смотрит ледяным взглядом. Хотя еще полчаса назад стонала под его губами, извивалась в его руках. Но сейчас все изменилось. Все всегда изменятся с наступлением утра. И она изменилась…
- Мы увидимся вновь?
- Нет, никогда больше, - она и видеть его не может. Этих светлых волос, длиной не достигающих и плеча. Жестких, словно солома. Этих темных, как два янтаря, глаз, смотрящих на нее с удивлением. И осуждением. Но она ничего не может с этим поделать. Он другой. Слишком другой, для нее. Сегодня она дарила поцелуи этим губам, сегодня ее вновь ласкали чужие руки. И как-то противно сжимается от этого сердце, а в голове звенит – Предательница. Какая же она предательница? Просто Грешная. Она просто оправдала Его имя. Ее имя. Их имя. Она сделала то, что требует Связь… Всего лишь маленькая месть за его отсутствие. Щелк. Закроется замок. Чтобы теперь его открыл только Он. Щелк. Закроется сердце. Ото всех, кроме нее самой. Щелк. Выключится кран в ванной. Босые ноги ступают прямо по разбитым стеклам, но она не чувствует этой боли. Алая кровь , окропившая белые плитки – в наказание за свой проступок. Ему в наказание.
А рука скользит, в отчаянии, по бедру, врезаясь тонкими коготками в кожу, словно в попытке содрать, смыть эту грязь. Этот грех. Но теперь это нельзя будет смыть, и пусть его запах уйдет с ее кожи, в душе навсегда останется эта измена. Одна из тысячи таких-же, так-же, медленно разъедающих ее душу. Но пока жива еще надежда. Пока Он возвращается в этот дом, еще хочется жить. И верить, что они будут вместе.
Он неспешно повернет ключ в замке, тот откликнется едва слышным щелчком. Звякнет светлый металл, с тихим скрипом откроется дверь. Темные половицы паркета с готовностью встретят его уверенные шаги, но сегодня квартира будет молчать… Она будет хранить свою тайну. Тайну, покрытую мраком ночи. И она будет дышать чужим ароматом…
Он придет как обычно, под утро. Усталый, немного пьяный и как обычно довольный. Он всегда приходит. От него будет веять ароматом чужого мужского одеколона, дорогого алкоголя и сигарет. Он – Грешный. Такой же Грешный, как она. Он любит ее, как-то по-особенному. По-своему. По-домашнему уютно. Он любит пить с ней кофе по утрам, и расспрашивать о ее наивных женских делах. Он любит любоваться ее гибким станом, темным шелком волос и лучезарной улыбке и поэтому он всегда будет возвращаться к ней. Что бы не происходило. Он словно привязан к ней, незримыми нитями, которые будут тянуть его к ней всегда. Вне зависимости от времени, от расстояния, от пространства. Но сегодня все будет по другому…
Она отправит смятые простыни в стиральную машину, брезгливо поморщив очаровательный носик. Она обработает собственные раны антисептиком, уберет осколки в ванной. Она заправит новое шелковое белье только чтобы скрыть следы «преступления». Она не должна была приводить никого в этот дом. Это – его дом. И этот дом расскажет ему все, раскроет всю подноготную. И противно ей становится от этого, но сделанного не воротишь назад. Время не повернешь вспять – они оба знают это. А она ревнует, дико ревнует его к другим. И пусть он всегда возвращается к ней, но он – с другими, а тихого утра ей недостаточно. И никакая Связь этому не помеха. Так что пусть он прочувствует эту боль, так, как чувствует она. И он почувствует. Еще находясь далеко от нее, еще только на уровне тех незримых нитей, которые удерживают этих двоих вместе… Он почует это нутром – то, противное чувство, от которого засосет под ложечкой. То чувство, которое заставит его нестись сквозь темный город к ней. Только к ней, и путаться в ловушке городских улиц, теряться в их паутине. До самого утра, до того грешного утра, когда солнечные лучи заглянут в его окно… А он, опираясь спиной о каменную стену будет встречать рассвет очередным клубом дыма и тихо беситься, выкуривая одну сигарету за другой. А потом он придет. Придет как ни в чем не бывало. Звякнет ключами, улыбнется, и… Он будет очень зол. Собственник, какой же он собственник. Такой же Грешный, как и она. Он никогда не скажет ей «люблю», хотя будет любить ее вечно. И никогда не признается в этом, даже самому себе… Он будет похож на дикого зверя, загнанного в клетку. На раненого зверя. Он будет метаться по квартире, вдыхать аромат чужого парфюма и разрушать невидимые преграды… А потом… А потом он плюнет на все, и, сжимая ее в своих объятиях будет любить… Любить до изнеможения, на мятых простынях. Он будет твердить только ее имя, дышать ароматом только ее кожи и пить только ее губы… Он будет запутывать их двоих в паутине собственных желаний, в паутине собственной Связи. Грешные. Какие же они Грешные.